Клинки максаров - Страница 78

Повинуясь ее приказу, Яшт открыл сумку. Из нее на землю вывалилась человеческая голова, вырванная из плеч какой-то страшной силой — у шеи бахромой болтались жилы, кусок гортани походил на гофрированную трубку противогаза. На покрытом засохшей кровью лице резко выделялся нос — мясистый, с вывернутыми вперед огромными ноздрями. Выбритый череп и прихотливые зигзаги свежих шрамов на нем свидетельствовали о том, что его владелец совсем недавно подвергся переделке в одной из цитаделей максаров.

— Из этого человека должны были сделать мрызла, а сделали вот такую тварь, способную по запаху отыскивать жертву на огромном расстоянии. — Надежда презрительно усмехнулась. — В отряде, преследовавшем Калеку, были сразу две таких ищейки, и каждая имела при себе клочок моего платья. Сколько же подобных уродов шарит сейчас по всей этой стране, вынюхивая мой след? Наше счастье, что я еще ни разу не покидала пещеру.

— Но ведь рано или поздно тебе придется это сделать, — сказал Артем. — Не подыхать же нам с голода?

— Делайте, что хотите. — Надежда уселась на прежнее место и положила подбородок на рукоять клинка. — Но сейчас мне нужно побыть одной.

Когда спустя немалый промежуток времени Артем, совершенно опухший ото сна, снова выполз из недр пещеры к свету, Надежда занимала прежнюю позицию и даже, казалось, не изменила позу. Однако по выражению ее лица можно было понять, что она уже приняла для себя какое-то решение.

Повинуясь чувству нежности, внезапно нахлынувшему на него, Артем протянул руку, желая коснуться ее волос, но Надежда резко остановила его.

— Всему свое время, — сказала она почти по Экклезиасту. — Время любви прошло. Наступает время войны.

Как бы в подтверждение ее слов снаружи раздался визгливый хохот.

— Ирдана! Ирдана! Возвращайся домой! Покайся, и отец простит тебя!

Два уродливых, наспех сляпанных существа приплясывали прямо перед входом в пещеру. Головы их мало чем отличались от той, которую Калека принес в мешке.

— Ирдана! Ирдана! — снова завыл один из них. — Хватит болтаться по свету! Иди домой! Отец тебя ждет!

Их глумливый смех эхом отдавался под сводами пещеры. Надежда лишь мельком глянула на незваных гостей. Похоже, что их появление только подтверждало ее решение.

— Скажите Стардаху, что я скоро приду, — спокойно ответила она. — Пусть готовится к встрече.

— Он готов, готов, — нараспев заголосили твари. — Он давно готов встретить тебя, Ирдана.

— Нас выследили, — сказала Надежда, когда все ее спутники собрались вместе. — И, наверное, довольно Давно. Я все время ощущала, что кто-то пытается проникнуть в сознание Калеки. Скорее всего, это Стардах. Об Яште он ничего не знает, поэтому пока и не трогает его. Однако Стардаху неизвестно еще и главное — исправен ли мой клинок. Поэтому он и выжидает, подсылая к нам своих лазутчиков. Я ничего не намерена от него скрывать: ни своей силы, ни своих намерений. Мы немедленно выступаем в поход. Открыто, ни от кого не таясь. В свое время я даже вызову Стардаха на единоборство. Каждый, кто попытается помешать нам, — мой враг. Порукой этим словам — мое имя и мой клинок.

— Прежде чем выступить в поход, не мешало бы знать, в какую сторону идти, — осторожно заметил Артем. — Чувство опасности не самый лучший проводник.

— Сейчас мы все выясним, — Надежда кивнула Калеке, словно благословляя на какое-то давно задуманное им предприятие.

Живое ядро вылетело из пещеры столь стремительно, что посланцы Стардаха даже не успели броситься наутек. Спустя несколько секунд оба они уже трепыхались в воздухе, туго скрученные могучими щупальцами.

— Ты, который висишь слева, — сказала Надежда. — Отвечай, как нам кратчайшим путем добраться до цитадели Стардаха.

— Не смей так обращаться со мной, Ирдана! — заверещала та из ищеек, к которой был обращен вопрос. — Стардах не прощает тех, кто глумится над его слугами!

— Мне не нужно прощения Стардаха. Мне нужно узнать дорогу в его владения.

— Я ничего не скажу тебе! Отпусти меня!

— Так и быть, — кивнула Ирдана. — Лети, как птица.

Калека постарался сделать все возможное, чтобы его жертва хотя бы раз в жизни действительно ощутила себя птицей, правда, полет ее оказался недолгим — только до крутого гранитного склона ближайшей скалы.

— Ну а ты, который висишь справа, — обратилась Надежда к другому лазутчику. — Помнишь дорогу?

— Помню, несравненная. — Он не мог оторвать взгляд от каменной стены, на которой четко отпечаталась огромная кровавая клякса.

— Тогда вспоминай как можно подробнее. Язык пока можешь прикусить. Я и так все пойму.

Несколько минут прошло в молчании. Пленник от усердия даже глаза закатил. Надежда замерла, сосредоточившись на картинах, мелькавших в его затуманенном страхом сознании.

— Все! — тяжко выдохнул лазутчик. — Я постарался вспомнить каждую мелочь. Теперь отпусти меня, несравненная. Только не заставляй лететь птицей.

— Тогда ползи змеей, — милостиво разрешила Надежда.

Пленник с переломанным хребтом плюхнулся на землю и в самом деле пополз, волоча за собой отнявшиеся ноги.

— Зачем ты так… — сказал Артем. — Убей врага, если другого выхода нет. Но издеваться над ним…

— Началась война! — в самое ухо ему крикнула Надежда. — Ты можешь это понять? И с сего мгновения мы живем по законам войны!

После недолгих сборов армия двинулась вперед. Она казалась до смешного маленькой, но ее вел неуязвимый максар, в руках которого был клинок-всеуничтожитель, а в сердце — отчаянная решимость.